Николай Кутьин с апреля этого года возглавляет Национальное объединение строителей. Его работа и деятельность НОСТРОя в целом сейчас получают самые разные оценки – от полного одобрения до критического неприятия.
Поскольку ответы лучше всего получать из первых рук, мы постарались задать Николаю Кутьину именно те горячие вопросы, которые звучат в кулуарах заседаний и на форумах, посвященных саморегулированию в строительстве.
Шаги первые, но не робкие.
– Николай Георгиевич, когда Вы весной этого года принимали предложение вице-премьера Дмитрия Козака возглавить Национальное объединение строителей, Вы уже многое знали об этой структуре. В апреле на Съезде СРО Вас выбрали президентом НОСТРОя.
Ваши первые впечатления и первые шаги на этом поприще?
– Прежде всего, хочу подчеркнуть, что предложение избираться на пост президента НОСТРОя я получил от саморегулируемой организации, в которой состояла моя строительная компания. Кроме того, меня выдвинули и другие СРО. И это очень важно, поскольку государство создавало саморегулирование как систему, при которой профессионалы сами избирают себе президента.
Принимая предложение, я руководствовался двумя соображениями. Во-первых, вокруг саморегулирования сложилась непростая атмосфера. Многие справедливо ставят вопрос о качестве саморегулирования, о том, достигло ли государство, принимая законодательство о саморегулировании, тех результатов, которые востребованы сегодня в обществе? Нет. Это не связано непосредственно с НОСТРОем. Цепочка скандалов у оценщиков, аудиторов привела к тому, что многие и в госаппарате, и в обществе начали давать негативную оценку самой системе саморегулирования. Эту ситуацию мне хотелось изменить.
Я считаю, что саморегулирование – важнейший инструмент представления профессиональных интересов при решении государственных вопросов, а также возможность самооценки специалистами в области строительства своих коллег с точки зрения качества и безопасности строительства. Наша страна за последние 13 лет встала на ноги, окрепла. Но будет ли это продолжаться дальше? Уверенности в этом нет. Значит, мы должны сформировать основы гражданского общества, которые позволят стране устойчиво развиваться, создавать новое качество жизни. И для этого система саморегулирования очень важна.
А еще хотелось бы, чтобы строительная отрасль стала такой же привлекательной, как металлургия или нефтегазовая отрасль. Потому что сейчас существует много несправедливости в отношении строителей. Это касается и административных барьеров, и отсутствия качественных взаимоотношений с заказчиком. Например, заказчик требует начать строительство, когда еще нет проектной документации, не говоря уже о положительном заключении экспертизы. И эту несправедливость надо прекратить.
Кроме того, к сожалению, мы потеряли то экспертное сообщество, которое было в Советском Союзе. Многочисленные смены вывесок, вымывание, а в некоторых случаях ликвидация структур, привели к тому, что нет экспертов, которым можно верить. И НОСТРОЙ в этой ситуации может выступить таким коллективным экспертом.
Для такой работы в НОСТРОе нужен человек и команда, которые могут на равных разговаривать и с заказчиком (как правило, государством), и с подрядчиком. И у меня есть возможности и опыт работы в госорганах, которые позволяют взаимодействовать с чиновниками весьма высокого уровня. Поэтому я согласился избираться на пост президента НОСТРОя.
Я ответил на ваш вопрос?
– Пожалуй, да. И какие же первоочередные задачи Вы ставите для себя и для НОСТРОя? С момента выборного Съезда НОСТРОя прошло более 4 месяцев, но пока сообщество не видит каких-либо конкретных шагов по дальнейшему развитию. Или это просто недостаток информации?
– Я бы не сказал, что все сообщество не видит нашей работы. Те представители СРО, которые работают с НОСТРОем, результаты видят. Есть уже много и решенных, и согласованных вопросов – эти 4 месяца у нас прошли весьма плодотворно.
Например, многие весною были взбудоражены заявлениями Минстроя об использовании компенсационных фондов для выкупа ценных бумаг АИЖК. Но позиция НОСТРОя привела к тому, что сегодня этот вопрос отложен. Мы убедили авторов предложения, что это деньги третьих лиц, которые направлены на защиту их интересов. Это даже не деньги СРО, это средства, которые во исполнение закона собраны в интересах защиты неограниченного круга третьих лиц, которые могут понести некий ущерб вследствие некачественного строительства.
Следующий момент: в Правительстве России не только согласились с нашим предложением, но и дали летом соответствующие поручения Минстрою о разработке к декабрю этого года Концепции реформирования строительной отрасли и создании справедливых условий между заказчиком и подрядчиком. То есть, руководство государства сегодня уже соглашается, что в проблемах стройки виноваты не только подрядчики, но и заказчики. Стройки отличаются от любой другой закупки тем, что здесь продукт появляется в течение 3-5 лет, и в его появлении участвует, в том числе, и заказчик – постоянным присутствием на стройке, приемкой объемов выполненных работ, предоставлением проектной документации.
– А НОСТРОЙ участвует в разработке Концепции?
– Конечно! В поручении вице-премьера Игоря Шувалова прямо прописано участие НОСТРОя. Мы в Минстрое регулярно участвуем в обсуждениях и в работе над этим документом. И нам это делать легко, потому что мы к июню успели провести все окружные конференции СРО и собрать все предложения строительных компаний и СРО по изменению законодательства, которые улучшат отношения в строительной отрасли. Именно с этим документом мы пришли в Правительство и в Минстрой, и в июле-августе начали работать над концепцией. А в такое короткое время не только быть услышанными, но и получить поручение Правительства с конкретными сроками исполнения – дорогого стоит.
Кроме того, мы провели хорошую работу в Открытом правительстве, где рассмотрели вопросы и технического регулирования, и реформирования строительной отрасли. Мы понимаем, что Минстрой – это новое министерство, и кадров там пока не хватает, поэтому мы договорились, что вся работа над Концепцией будет проводиться на базе НОСТРОя. Мы обсуждаем конкретные вопросы, которые войдут в стратегические направления деятельности, а часть из них мы уже в сентябре – декабре должны вынести через депутатов Государственной Думы как законодательные инициативы. Надеемся, что за осеннюю сессию они будут приняты, чтобы Минстрой мог доложить в Правительство о том, что не только Концепция разработана, но и приняты поправки в законодательство, позволяющие эту Концепцию реализовывать.
Кроме того, для нас очень важно провести в конце осени съезд НОСТРОя, на котором будут утверждаться приоритетные направления деятельности и бюджет НОСТРОя на 2015 год.
Главное – определить приоритеты.
– Но приоритетные направления деятельности НОСТРОя уже утверждены на апрельском съезде в этом году…
– Бюджет 2014 года и приоритетные направления мы добросовестно выполняем, потому что уже заключены контракты, под них открыто финансирование, и все это ломать нельзя. А вот 2015 год очень важен. Мы собрали предложения от всех комитетов и координаторов НОСТРОя, сейчас завершается работа по их обобщению. Мы вынесем все это на Совет и окружные конференции, предложим сообществу решить, какие же направления у нас будут приоритетными в 2015 – 2017 годах, потому что многие разработки, особенно в области технического регулирования ведутся не один год.
Кстати говоря, параллельно с нами работает и Минстрой, который совместно с нами разрабатывает концепцию реформирования отрасли и закладывает свои основные направления на 2015 – 2017 годы. Так что мы впервые будем иметь на Съезде возможность услышать и свести вместе и сконцентрированные пожелания государства, и наши предложения.
– Мой личный опыт подсказывает, что предложения руководителей комитетов и координаторов примерно на 50% превышают бюджет НОСТРОя….
– Вполне возможно. Мы это увидим в сводном документе на Совете и окружных конференциях НОСТРОя. Но я хочу предложить Совету вынести на Съезд несколько вариантов бюджета в зависимости от набора приоритетов и провести по ним рейтинговое тайное голосование. И пусть сообщество решает, какой именно бюджет принимать. Понятно, что можно пойти по пути повышения взносов и удовлетворить все запросы, но, по-моему, сообщество сегодня на это не согласится, потому что СРО сейчас находятся в не очень хорошем финансовом состоянии. Поэтому, как мне кажется, нужно дать возможность участникам съезда тайным голосованием выбрать тот вариант бюджета, который они считают правильным и нужным.
– Вынесение такого вопроса на съезд может спровоцировать очень бурную дискуссию…
– Есть два варианта: или задушить обсуждение, или дать возможность руководителям СРО высказаться, и не только с трибуны, но и своим голосом при тайном голосовании. Какой вариант бюджета наберет больше голосов, тот и будем исполнять. Потому что я не хочу брать на себя единовластную ответственность за столь важный и щепетильный вопрос. Это должно решать сообщество, причем открыто и публично.
Да, это тяжело, это самый трудный путь, но он самый справедливый. Почему мы не доверяем друг другу? Ведь это же наши деньги, деньги строителей. Нужно дать возможность высказаться всем, и что победит, то и будет нашим законом. Но это мое частное мнение, продавливать я его не собираюсь – только предложу его Совету НОСТРОя.
– Да, это интересное предложение, и тем более интересно, как на него отреагирует Совет. Жаль только, что в последнее время заседания Совета стали закрытыми для председателей комитетов, координаторов и СМИ.
– Это не совсем так. Вернее, совсем не так. Я просто хочу внести ясность: Совет – это избранные на окружных конференциях и утвержденные Съездом представители СРО, которые имеют право решать большинство вопросов деятельности НОСТРОя. Если же на Совет приглашаются все желающие, это превращается в обсуждение вопросов людьми, которые имеют право голоса как члены Совета, и теми, кто этого права не имеет. Тогда это неуважительно по отношению к остальным СРО, которые, как получается, права голоса не имеют. Это неправильно.
У нас есть демократические принципы, согласно которым в Совете участвуют представители всех округов, наделенные соответствующими полномочиями. И поэтому в заседании Совета должны принимать участие только члены Совета. Если в повестке дня заседания Совета есть обсуждение вопросов о деятельности комитета, приглашается председатель комитета, или эксперты, которые нужны. Но нельзя превращать заседания Совета в митинг.
– Но сейчас, ограничив присутствие на Совете председателей комитетов, вы отсекли профессиональное сообщество от принятия решений.
– У нас есть вице-президенты, за каждым из которых закреплены конкретные комитеты. То есть, вице-президент является представителем этих комитетов. И каждый вице-президент имеет право выставить на обсуждение вопрос, связанный с комитетом.
А в заседании Совета должны участвовать только члены Совета. Сейчас впереди ротация членов Совета, я призываю всех активно в ней участвовать, получать поддержку и доверие своих окружных конференций. И тогда у члена Совета есть право голоса и право принятия решений. Иначе что получается? К 30 членам Совета надо добавить координаторов, 24 председателя комитетов и еще экспертов. И мы получаем не Совет, а научный диспут или конференцию вместо того, чтобы принимать решения, которые заранее готовятся. А представители комитетов и координаторы имеют возможность через своих уполномоченных членов Совета озвучить любое предложение и провести любое решение. Да, мы приглашаем на заседания Ревизионную комиссию с ее широчайшими полномочиями, и это – дополнительный контролирующий орган для Совета. Так что здесь вопрос не закрытости, а эффективности работы Совета и принятия решений.
НОСТРОЙ – на пути к объединению.
– К апрельскому Съезду НОСТРОя сообщество подошло в возбужденном и расколотом состоянии. И как говорили на этом съезде и Вы, и другие кандидаты на пост президента, апрельский съезд должен был стать объединительным. Прошло четыре месяца. Есть ли тенденции, объединяющие сообщество, и не отколется ли опять большой пласт оппозиции, не найдя воплощения своих чаяний?
– Первое, что нас объединяет, – это внимание ко всем предложениям СРО по поводу изменения законодательства. Второе – это открытое обсуждение приоритетных направлений и бюджета. В этом процессе участвуют все желающие, в том числе, и кандидаты на пост президента НОСТРОя.
Например, Илья Пономарев, который ушел с поста руководителя Аппарата, от НОСТРОя все-таки не оторвался. Да, он гораздо эффективнее может работать как эксперт-советник, бывать на совещаниях в министерствах и защищать интересы нашего сообщества. Он хороший, знающий специалист, имеющий все базовые знания, и поэтому его участие в жизни НОСТРОя просто трансформировалось.
– А Михаил Викторов?
– С Михаилом Викторовым мы взаимодействуем постоянно. Я хорошо знаю и уважаю его – об этом я говорил на Съезде. Он – один из создателей Национального объединения строителей, у него отличные организаторские способности, он хорошо работает с «Деловой Россией», является носителем знаний про НОСТРОЙ и систему саморегулирования. Его участие в нашей деятельности полностью востребовано, также как и других людей, которые приходят сюда со своими предложениями.
– Михаил Воловик?
– А вот его я не вижу, он в НОСТРОе не появляется. Если Михаил Викторов, не будучи формально членом Совета, регулярно приходит на встречи, рассказывает о своем видении и предыстории обсуждаемых вопросов, что иногда очень важно, вместе с «Деловой Россией» принимает участие в обсуждении наших внутренних вопросов, то Михаил Воловик здесь ни разу не появился. Поэтому ничего не могу сказать в его отношении.
– Валерий Мозолевский?
– Постоянный участник всей нашей работы! Да, он непростой человек, но он сумел сконцентрироваться на определенных нуждах строителей, сумел создать команду, которая пишет документы – это очень важно. А вопросы он поднимает правильные, и более того – предлагает их решения. Вот в чем главная ценность. И я хочу публично поблагодарить Валерия Мозолевского за такой подход. Он хороший теоретик, хороший философ в области саморегулирования, мы с ним постоянно встречаемся, он много пишет, и он последователен в своей работе.
– Самый последний вопрос: что для Вас самое тяжелое в этой должности?
– Человеческие взаимоотношения, как везде и всегда. Иногда эмоции перехлестывают, и надо остановиться и успокоиться. Мы ведь сами вредим саморегулированию, потому что основные претензии к нам основаны на информации, поступающей отсюда же, из НОСТРОя. И вместо того, чтобы тратить энергию на вытаскивание грязного белья, давайте это белье постираем. Да, не надо никогда закрывать глаза на недостатки, их нужно обсуждать и исправлять. Но очень многие люди, которые еще до съезда выражали позицию какого-то внутреннего несогласия, сейчас активно включились в работу. Даже те, с кем мы конкурировали на начальном этапе, сейчас участвуют в нашей деятельности. У людей есть потребность быть услышанными, и я благодарю всех моих коллег за активное участие в нашей работе.
